 |
Приложение BOOKlis |
|
Приложение BOOKlis |
«ПОЛНЫЙ ПОВОРОТ КРУГОМ» — в радиоспектакле по рассказу Уильяма Фолкнера (1964 — 1965) Тарковский развивает ситуацию «Иванова детства», только спроецированную на первую мировую войну во Франции. Литературные первоисточники сxожи: в рассказе В.Богомолова наш офицер вспоминает об Иване точно так же, как у Фолкнера молодой американский офицер-летчик Богарт рассказывает о своей встрече с английским моряком, восемнадцатилетним лейтенантом Хоупом — «ребёнком около шести футов роста». Этот юноша «поxожий на девушку», вечно пьяный хулиган, спит в канаве во францyзском портовом городке и терпит насмешки от пижонов-летчиков, но они не знают, что каждую ночь на рассвете он вместе с другим таким же молодым и ещё более нелепым морячком на своем катере торпедирует немецкие суда. Для них это как игра. Немецкие корабли на их языке это «бобры» — как зернышки, изображающие немецкие пушки в шифрованных заметках Ивана. Сближаться с кораблями приходится почти вплотную, совершая при этом немыслимые виражи. "Полный поворот кругом" — это и маневр катера, и метафора жизненной ситуации, куда ввергнуты ребята. Позиции их по отношению к миру такие же, как у Ивана — полная и абсолютная внутренняя независимость. То же самое неподчинение, дерзость, автономность от мира. И сумасшедший героизм человека, понимающего — даже если он и неспособен это разумно высказать — что вся надежда только на него одного и что вне его и кроме него ничего больше нет. В конечном итоге отсюда вырастает «Жертвоприношение».
Из книги Дмитрия Салынского «Киногерменевтика Андрея Тарковского».
«Общеизвестно, что звуковые партитуры кинофильмов А. А. Тарковского «Солярис», «Зеркало», «Ностальгия» не просто изощренно разработаны постановщиком, но и содержат интереснейшие приемы бытовых натуралистических звуков в качестве символов с колоссальным семантическим наполнением.
Особенно ярко это проявляется в финале кинофильма «Сталкер»: движимый взглядом ребенка, дребезжит на столе обыкновенный стакан. Мир замкнут до рамок комнаты, где этот стакан упадет на пол и разобьется. Границы комнаты раздвигает шум далекого поезда.
Границу времени и самую перспективу бытия разорвет и обозначит бетховенская ода «К радости», звучащая словно шум из репродуктора, ибо привычное нам в бытовых обстоятельствах работающее радио давно превратилось в фон.
Такое сочетание как бы бытовых звуков, выполняющих на самом деле сложнейшую ассоциативно-идеологическую функцию, киноведами всего мира признано как одно из выдающихся профессиональных открытий Андрея Тарковского. Но мало кому известно, что эти приемы были предварительно тщательно отработаны и проверены в его работе на радио.
В 1965 году Тарковский поставил на московском радио спектакль «Полный поворот кругом». Режиссер взял за образец уже забытые к тому времени «слуховые пьесы», популярные на берлинском и московском радио в конце 1920-х гг. Он знакомился с радиопьесами Бишофа, Дукера, Кесснера.
«Толчком и поводом к поиску, который хотелось реализовать сначала в радиоэфире, а потом в пространстве и времени киноэкрана», была — по неоднократным признаниям самого Андрея Тарковского — выпущенная в 1960 году на английском языке книга Кракауэра «Природа фильма», особенно ее главы «Диалог и звук» и «Музыка».
Из статьи Александра Шерель «Радиовещание 1920—30-х годов. К проблеме взаимного влияния немецкой и русской аудиокультур» (По материалам сайта "Радиопортал").
Радиопостановка «Полный поворот кругом» по одноимённому рассказу Уильяма Фолкнера
Мак-Джиннис, американский лётчик — Лев Дуров
Богарт, американский лётчик — Александр Лазарев
Клод Хоуп, офицер английского флота — Никита Михалков
Джерри — Игорь Охлупин
Ронни, офицер английского флота — Н. Прокофьев
Вестовой — Валентин Печников
Приказчик — Пётр Аржанов
Жан Пьер, мальчик — А. Терёхин
в эпизоде — Михаил Кокшенов
